Коллаборация Траектории и граффити-художника Таири

Сохрани себе

STILL FLAMIN’: ТРАЕКТОРИЯ x ТАИРИ

Т раектория представляет коллаборацию с Таири — граффити-художником и татуировщиком, который путешествует по миру, рисуя куски в экстремальных условиях. Персонажи работ Таири – это злые мусорные баки, искаженные электрички и вездесущие камеры «тотального контроля» за обществом. Как это отражено в нашей совместной работе — читайте в этой статье.

Таири — один из самых интересных представителей российской граффити-сцены, состоящий в петербургской команде BLS. Он активно рисует куски на улице и уделяет особое внимание экстремальным методам нанесения граффити: исследует необычные и труднодоступные подземные пространства, а также рисует на отвесных стенах, свисая с крыши с помощью альпинистского снаряжения.

Таири активно путешествует по миру, часто делая выбор в пользу суровых, отдалённых и труднодоступных для обычного человека мест. Во всех таких локациях, будь то практически безлюдный Норильск, холодная Чукотка или же древнейшая часть Израиля, Таири черпает вдохновение и идеи для новых работ. Частенько они посвящены локальным событиям – к примеру, в Дербенте художник делал масштабную работу, посвященную беззаботной жизни этого города. Кстати, это был первый авторский мурал в России, нанесенный при помощи систем канатного доступа.

Чтобы глубже погрузиться в особенности творчества Таири, мы связались с ним и задали несколько вопросов.

В твоем стиле легко выделить ряд центральных персонажей: злые баки, камеры слежения, чуваки в капюшоне. Расскажешь об их истории создания?

Я думаю, что центральным моим героем всё же больше является горящая бочка с глазами и ртом, так как остальное «керики» [прим.: персонажи] куда более заезжены. Камеры – тут понятно, а чувак в капюшоне взят с плакатов хардкор-панк групп 80-х. Отличие, как я себе проецировал – это то, что он обычно использовался в афишах и иллюстрациях, а я стал рисовать его на улицах на свой лад. Те, кто не в курсе, показав мне любые изображения с ним, говорят: «С тебя сбайтили». А я нисколько не скрываю происхождение персонажа, но мне это не очень нравится.

Тему с бочкой хочу двигать больше. Идея её создания появилась, когда я тусовался в израильских трущобах. Я люблю сочетание гетто-тематики с шуточными и магическими штуками. И злыми. Первый раз это была не просто бочка, а именно мусорный бак. Я использовал его вместе с «огненными» фразами из текстов хардкор- и металкор- банд. Насчёт бочки у меня нет сомнений, если увижу что-либо похожее, совесть грызть не будет.

Последние годы ты активно рисуешь «с верёвок». Расскажи, как ты увлекся столь экстремальным способом рисования граффити? И что тебе нравится в нем больше всего?

Честно, не хотелось бы рассказывать о рисовании конкретно граффити, без разницы с веревок или без них. Оно должно оставаться на улице (смеётся). Могу сказать, что «веревки» открывают огромный спектр возможностей и доступностей, эта ниша у нас в стране совершенно не раскрыта и не будет, потому что это очень экстремально, как вы говорите. Это не тот «фаст фуд бомбинг», что я двигал раньше. Как пришёл — искал себя, наверное. Думаю, что в любой сфере круто, когда находишь формат, в котором легко выделиться. Но очень вдохновляют ребята из Сан-Пауло, у которых вообще мышление будто совсем на другом уровне. Они лазают по 10-этажкам без страховки и рисуют непонятные всем остальным иероглифы. И там такое повсеместно. У бразильцев это движение завязано на панк-сцене. И вообще для них оно изначально не граффити, а протест. Против чего? Против всего.

Ты часто выбираешь неочевидные и суровые места для своих путешествий. О каком-то городе ты так и сказал: «Это край Земли». Опишешь три подобных места, которые впечатлили тебя больше всего?

Край земли это, наверное, было про заброшенный поселок Валькумей на Чаунской губе, недалеко от самого северного города России. Я был в Певеке по работе, тоже рисовальной, но за эти пару месяцев у меня остались нереальные впечатления, будто мы не работали, а отдыхали. Не слушайте тех, кто вам скажет про такие места, что там ничего нет и нечего делать. Я лазал там, строил из металлических бочек пирамиды, а потом рушил их и мне было по кайфу (смеётся). Из каких-то еще странных мест — это город Рамалла в Палестинской автономии, где рисуй не хочу на жилых домах, люди будут аплодировать, в том числе и полиция. И, наверное, город самых высоких людей в мире — Сараево в Боснии. От того, что там граффити на поездах не закрашивают и не ремонтируют дома, изрешечённые пулями со времен войны в Югославии — чувствуется история.

В какой точке мира ты мечтаешь порисовать?

Наверное, я бы сказал метро в Пхеньяне. Это, конечно, мечта многих, но я люблю только советские метросистемы, а это можно сказать такая и есть, но, естественно, пока девственная.

Наша совместная работа сфокусирована на любимых мотивах Таири. Три деки, сделанные в Испании, украшены уникальными работами с изображениями ярких граффити на поездах, злых мусорных баков и вездесущих камер «тотального контроля» за обществом. А худи, футболки и лонгсливы покрыты контрастными иллюстрациями художника.

Сохрани себе

Предыдущая ИНТЕРВЬЮ: ЮТО ХОРИГОМЭ Следующая Культурный код: VANS Half Cab

подписчика